Повседневная жизнь Мценской крепости (К 870-летию основания Мценска)

Ковалева М. [1]

В XVII в. Мценск оставался пограничной крепостью Московского государства. В период 1600-04 гг. полковым воеводой в нём был Михаил Борисович Шеин. Впоследствии он храбро сражался с войсками Лжедмитрия I под Добрыничами, организовал двухлетнее сопротивление Смоленска, взятого в осаду поляками. Раненый в бою, был увезён в плен в Польшу. По возвращении возглавлял Пушкарский приказ. Новая война с Польшей, начавшаяся в 1632 г., была для него неудачной. По несправедливому обвинению в измене воевода был казнён [14, С.41].

В 1605 г. в Мценске правил воевода Фёдор Иванович Волконский-Мерин. Мерин принимал участие в свержении и пострижении Василия Шуйского. Весной 1611 г. Фёдор Иванович привёл в Москву земское ополчение из Костромы. В 1613 г. царь Михаил Фёдорович пожаловал его в стольники. Умер он в 1630 г. [15, С.274].

С 1606 по 1612 гг. царские воеводы во Мценске отсутствовали. Город перешёл на сторону «истинного царя Дмитрия». На события, происходившие в Мценске, некоторый свет проливает челобитная мценского дворянина Степана Рагозина: «И как, государь, заворовали (восстали) украинные города, и меня, холопа твоего, мценские воры (повстанцы) метали с башни за то, что я, холоп твой, стоял за православную веру и за наше царское имя: и после, государь, бою сидел я, холоп твой, во Мценске в тюрьме год, и из тюрьмы ушёл и прибежал к Москве…» [7, С.41].

Мы не знаем, как вели себя жители в эти годы. Вероятно, какая-то часть если не присоединилась, то одобряла действия народного ополчения князя Д. Пожарского и К. Минина. Во всяком случае, к 1612 г. Мценск должен был находиться на стороне тех, кто стремился к возрождению русской государственности, потому что под грамотой избрания на царство царя Михаила Фёдоровича Романова мы видим подписи выборных из Мценска – Ивана Черемисинова, Перфилия Петровича Гринёва, а также Андрея Васильевича Чортова, который «и в товарищев своих местовыборных дворян руку приложил» [4, С.227, 228].

В 1614 г. воеводой во Мценск был назначен Юрий Иванович Шеховской. 23 декабря он с дворянами и детьми боярскими из Мценска, Орла, Болхова и Карачева ходил в поход на помощь Брянску, которому угрожали поляки [6, С.30]. Дети боярские – мелкие феодалы, нёсшие обязательную  военную службу за поместье или жалованье. По статусу они находились выше дворян в силу своего происхождения из боярских родов. В том же году отряды из Мценска высылались за Алатырь против шаек Заруцкого [3, С.568]. В 1615 г. в боевых действиях под Смоленском против поляков участвовали во главе с сотником 30 стрельцов и 25 казаков из Мценской крепости [6, С. 92].

С 1616 г., во время правления воевод Василия Туренина и Дмитрия Скуратова, источники позволяют назвать точное количество служилых людей в Мценске. В их передовом полку насчитывалась детей боярских «мецнян 488 ч., орлян 320 ч., — всего детей боярских 808 ч., да стрельцов, которые остались за смоленскою службою 51 ч., да казаков 25 ч., всего же в передовом полку всяких людей 884 ч.» [6, С.119]. В 1617 г. В. Туренин по болезни был заменён Михайлой Самсоновичем Дмитриевым. В случае объявления поляков под стенами Мценска, оба воеводы должны были действовать заодно. В случае угрозы Туле, Кромам и Курску оба мценские воеводы обязывались взаимодействовать с воеводами этих городов [6, С.251-253].

Царская грамота к заразскому воеводе Т.О. Павлову от 1616 г. позволяет восстановить порядок действий русских войск в случае нападения на Мценск. В ней говорится, что 23 ноября от мценских воевод В. Туренина и Д. Скуратова пришла весть о появлении поляков под стенам города. Царь разослал приказ спешить на помощь крепости воеводам из Тулы, Новосиля, Рязани и Михайлова. Зарайскому воеводе было приказано спешно посылать войска в Тулу, как только тульский воевода сообщит ему, что поляки прошли его город. Вместе с войсками необходимо было послать списки отправленных в поход людей. Самому воеводе предписывалось собрать людей в крепости, указать каждому место на случай боя и привести всё в боевую готовность, а затем сосредоточиться на сборе информации о противнике. Что касается набега на Мценск, то взять его полякам не удалось. В декабре того же года в бою с поляками под Болховым погиб мценский воевода Михайла Дмитриев [6, С. 259-260].

В 1617 г. воеводами Мценска стали Фёдор Ондреевич Татев и Микита Парамонович Лихарев. В Москве они получили списки подчинённых им дворян и детей боярских. Списки казаков и стрельцов должны были предоставить их головы и сотники. За городовые и острожные ключи, оружейные запасы и казённые деньги отвечал Татев.

Воеводы получили подробную инструкцию касательно своей деятельности, которая позволяет узнать о повседневной жизни служилых людей крепости и уезда.

По приезде воевод все служилые люди обязаны были явиться на службу. За отсутствующими высылались посыльщики. В случае поимки уклонистов им грозило наказание батогами, тюрьма, а потом взятие на поруки с письменным оформлением этой процедуры.

Воеводам следовало вызвать в крепость всех недорослей – детей боярских, по возрасту доросших до службы, занести в списки и наделить поместьями и денежным окладом. Все призывники делились на три разряда. Наиболее перспективные и лучше вооружённые получали земли и жалованья больше, чем следующие два разряда, а именно – 300 четвертей земли и 8 руб. жалованья. Негодные к службе по старости, возрасту и состоянию здоровья служилые люди и их вдовы обязаны были выставить вместо себя конного воина с пищалью с каждых принадлежащих им 100 четвертей земли.

В случае появления врага в окрестностях Мценска воеводы должны были разослать гонцов для предупреждения населения. Семьи обязывались укрыться в крепости и не покидать её всё лето. Их членов переписывали и часто проверяли. Если члены семей детей боярских ослушивались приказа, не являлись в крепость и попадали в плен, выкупать их у татар должны были оставшиеся на свободе члены семьи. В случае если ослушники оставались живы и здоровы, им грозило наказание в виде непродолжительного тюремного заключении, а вдовам — изъятие их детей и принадлежащих им крестьян. Упрямым главам семей предписывалось 2-3-дневное тюремное заключение, после чего они за 2-3 дня обязывались доставить семью в крепость. Если этого не происходило, главам семей и их совершеннолетним детям грозили батоги и тюрьма, а вдовам – изъятие крестьян, битьё кнутом и тюрьма. С них полагался и штраф за подводы, на которых их привезут в крепость. За сбор семей боярских детей во время вражеского нашествия воеводы несли личную ответственность. Пашенные крестьяне также должны были укрываться в крепости с имуществом. Перед этим они обязывались спрятать хлеб в ямах. Домашняя скотина сгонялась вместе и пряталась внутри или за стенами крепости под охраной немногих людей.

Воеводам предписывалось заранее расписать всем служилым людям, где они должны находиться во время осады и какие выполнять обязанности. Каждому выделялось определённое количество боеприпасов, которые лежали так, чтобы каждый знал, где и что он должен взять.  Колья и камни для использования против врага обязаны были поставлять все жители как посада (включая дворы детей боярских и дворян), так и уезда. Количество распределялось особой росписью воеводы.

Полученные новости о враге мценские воеводы должны были сообщить через гонцов царю, а также воеводам Ливен, Ельца, Новосиля и Черни.

Пограничные отряды состояли из конных детей боярских и казаков. В случае попадания в плен служилым людям было предписано сообщать, что в Мценске стоят бояре и воеводы с многими воинами, включая поляков, немцев, татар, стрельцов и казаков, а также находится сильная артиллерия. Так же следовало преувеличивать силы соседних крепостей, прибавляя, что царь с войском уже вышел из Москвы.

Воеводам предписывалось следить, чтобы дети боярские первой статьи не заставляли выполнять свои обязанности детей боярских меньших статей, а молодые служилые люди не посылались бы чаще других.

Кроме крепости задерживать врага должны были засеки – многокилометровые завалы из деревьев. Возле них оставались сражаться часть детей боярских и часть населения уезда, которые не успели скрыться в крепости. Им в помощь посылались отряды из крепости, задачей которых было вызволить защитников засек и помочь им укрыться в Мценске до начала столкновения с врагом. В  некоторых местах засеки дополнялись рвами.

Воеводы отвечали и за порядок в городе, чтобы на посаде и в слободах, и в уезде воровства, грабежа и убийства и разбоя не было. Они отвечали за закрытие пивных заведений – корчем, а также за искоренение развратного поведения. Летом в крепости запрещалось топить избы и бани. Готовить разрешалось в печах в летних кухнях – поварнях. Те, кто не имел поварен, готовили за городом или в печах, стоящих далеко от деревянных стен крепости и жилых домов [6, 287-297].

В 1618 г. Мценск стал местом сбора русских войск для похода против поляков под Стародуб Северский [6, С.473].

В грамоте, данной воеводам Василию Ортемьевичу Измайлову и Миките Ивановичу Сомову (1623 г.), предписывалось в случае нападения крымских и ногайских татар ходить в походы налегке, без обоза, посылая перед собой станицы для разведки [6, С. 915-918].

В источнике перечисляются мценские пограничные сторожи: 1-я находилась в Чернаве в 120 верстах от Мценска, её маршрут от Чернав до Речицы составлял 40 вёрст; 2-я – от Речицы до Фошны – 15 вёрст (100 вёрст от Мценска); 3-я  – от Фошны до Коротны – 10 вёрст (100 вёрст от Мценска); 4-я – от Колпны до Луковца – 30 вёрст (100 вёрст от Мценска); 5-я – от Луковца до Руды – 50 вёрст (100 вёрст от Мценска); 6-я – от Руды до Долгого колодезя – 60 вёрст (100 вёрст от Мценска); 7-я – от Долгого колодезя до Алёшни – 20 вёрст (40 вёрст от Мценска); 8-я – на Любовше; 9-я – вверх от Алёшни (20 вёрст от Мценска). На всех сторожах находилось по четыре человека с двумя конями каждый [6, С. 963-964]. Мценские служилые люди не обязательно стояли на своих сторожах, их могли посылать и на сторожи соседних крепостей, например, Новосиля [6, С.966 — 967].

Служба пограничных сторож начиналась в апреле, если только весна не была ранней. На зимний отдых служилые люди из других городов отпускались в октябре. Оставшийся в крепости гарнизон служил частями по две недели до выпадения глубокого снега. В декабре, кроме осадного гарнизона, все остальные разъезжались по домам «для того, что снеги упали большие» [6, С.1049]. Любой отпуск осуществлялся только после получения соответствующего указа из Москвы.

Основной состав гарнизона мценской крепости составляли дети боярские – мелкие феодалы, происходившие от младших сыновей боярских родов или младших членов княжеских дружин. Они были выше дворян по знатности. Дворяне появляются в крепости с начала 1620-х гг. Частично мценские дворяне и дети боярские использовались в других крепостях. В свою очередь, в Мценске служили дети боярские и дворяне из окрестных крепостей – Болхова, Карачева, Белёва, Орла, Черни, Новосиля, а с 1636 г. – и более отдалённых городов, таких как Брянск, Стародуб, Рыльск, Чернигов.

На сторожах служили белёвские конные казаки с Бобриковской засеки. В 1636 г. в крепости появились казаки из Новогорода-Северского.

Осадный гарнизон крепости находился в ведении осадного головы. В него входили осадные дети боярские, отставные служилые люди, которые не могли нести полевую службу по старости или болезни, пушкари и затинщики (обслуживали артиллерийское оружие, стоявшее за крепостной стеной), воротники (охрана городских ворот), рассыльщики (гонцы), кузнецы и плотники.

Стрельцы имели собственного начальника – стрелецкого голову. Для усиления обороноспособности в мценскую крепость присылали и орловских стрельцов и пушкарей. Они составляли пехоту, вооружённую огнестрельным оружием – пищалью или мушкетом, и получали жалованье деньгами и хлебом. В свободное время от службы занимались ремёслами и торговлей.

С 1630-х гг. в крепости появляются жильцы – служилые люди из числа младших детей городовых дворян и служилых людей московских чинов. Они служили охранным войском и развозили государевы грамоты; городовые дворяне и дети боярские, которые поступали на службу, записываясь по городам, имели своего начальника; дворовые дети боярские, предки которых служили при дворе государя, в память этого получали более высокое жалованье.

Возглавляли гарнизон крепости два воеводы. Старший воевода всегда имел чин стольника. Он приступал к службе в апреле и отъезжал в Москву в октябре.

Табл. Воеводы Мценской крепости.

Год

Стольник и старший воевода

Младший воевода

1614

Юрий Иванович Шеховской

1616

Василий Туренин

Дм. Фёд. Скуратов

1617

Михайла Самсонович Дмитриев

Дм. Фёд. Скуратов

1617-1618

Фёдор Ондреевич Татев

 

Микита Парамонович Лихарев

1618

Василий Олексеевич Третьяков

Микита Парамонович Лихарев

1620

Олексей Иванович Головин

Иван Леонтьевич Шеховской

1622

Борис Григорьевич Пушкин

1623

Василий Ортемьевич Измайлов

Микита Иванович Сомов

1624

Василий Иванович Нагой

Фёд. Ив-ч Греков

1625-1626

Ив. Ив-ч Бутурлин, Фёдор Тим-ч Оболенский  (Чёрный) (лето и осень 1625 г.)

Ондрей Петрович Совин

1626

Иван Иванович Бутурлин

Леонтий Третьякович  Извольский

1627

Фома Дм-ч Мезецский

Максим Пет-ч Крюков

1628

Никифор Юрьевич Плещеев

Дмитрий Петрович Беклемишев

1620 —1629

Кузьма Данилович Леонтьев

Богдан Дмитриевич Ходырев

1630-1631

Иван Матвеевич Вельяминов

Ив. Леонтьевич Скобельцин

Игнатий Ондреевич Щербачов

1633

Савелий Иванович Козловский

Ив. Леонтьевич Скобельцин

1635

Степан Фёд-ч Стрешнев

Дмитрий Фёд-ч Колтовский

Фёдор Вахрамеевич Сухотин

1636

Ив. Гав-ч Бобрищев-Пушкин

Вас.  Вахрамеевич Мясной

Зимовать в крепости оставался младший воевода, который весной встречал новых старшего и младшего воевод и сдавал им ключи, документы и все порученное хозяйство. Воеводы практически никогда не служили больше года на одном месте.

О внешнем виде Мценска в XVII в. мы можем узнать из старинных чертежей и описей передачи крепости одним воеводой другому.

Согласно этим документам, на горе Самород возвышался дубовый, рубленый в две стены город. «Рубленый город» в данном контексте означает не само поселение в целом, но огороженную его часть. Как указывает В. Неделин, в плане он напоминал вытянутую трапецию, «самой узкой своей стороной обращённую к горловине, соединявшей гору Самарод с остальным материком», ещё в древние времена перекопанную рвом. «Стены крепости состояли из дубовых срубов – городен, внутри которых была устроена ещё поперечная стена – переруб. Пространство между наружной стеной и перерубом засыпалось землёй и камнями», – пишет В. Неделин, утверждая, что такому укреплению не был страшен даже артиллерийский огонь [9].

На сложенной из бруса Большой Караульной башне, сумма длин сторон основания которой составляла 34,5 м, а высота от основания до стропил почти 24 м, находился вестовой колокол весом около 233 кг. В ней имелось двое ворот высотой чуть более 2 м. От башни на расстояние около 108 м тянулась городовая стена до следующей, четырёхугольной Никольской башни, сумма длин сторон основания которой также равнялось 34 м, а высота – 32,4 м. От Никольской башни городовая стена шла вдоль речки Мцны примерно на 84 м и упиралась в наугольную башню с суммой длин основания в 34 м и высотой около 11 м. От неё, в свою очередь, стена располагалась вдоль берега Зуши на расстояние около 101,5 м и упиралась в другую наугольную башню, круглую в основании. [16, С.366-367]. От этой башни стена поднималась в гору до Большой Караульной башни. Напротив неё возвышалась восьмигранная Литовская башня, которая контролировала поднимавшуюся по склону горы дорогу, ведущую к воротам [9].

Из рубленого города к реке был выведен потайной ход длиной около 47,5 м, оканчивающийся у двух колодцев. Вода в колодцы поступала прямо из реки. Над одним из них возвышалась квадратная башня [16, С.368]. В 1824 г., при прокладке дороги для верующих на гору Самород, крепостной потайной источник, из которого брали воду во время осады, был вновь обнаружен. Его оборудовали дубовым жёлобом и каменным колодцем. Также при раскопках было найдено каменное ядро и две монеты – русская и татарская. Над источником была построена часовня, а найденные предметы вмуровали в её стену. Внутри висели иконы, а в металлический сосуд лилась вода. В настоящее время сохранились обрушенные стены часовни и углубление, в котором хранились ядро и монеты [1, С.19].

Мостом, перекинутым через ров, рубленый город соединялся с стоячим Малым острогом из отвесно вкопанных брёвен. Стоячий острог тянулся на расстояние примерно в 6,5 м и упирался в квадратную водяную башню с воротами, обращёнными к реке. От водяной башни до квадратной средней башни, стоявшей вдоль берега Зуши, стена тянулась на 103 м. и упиралась в проезжую башню с воротами высотой примерно в 1,5 м. От проезжей башни вёл закрытый с двух сторон коридор – «рукав». От неё до следующей наугольной башни в виде шестигранника со стороны р. Мцны длина стены составляла около 65 м. Далее стена спускалась вниз к Мцне к следующей средней башне-шестиграннику. Через 66 м стена подходила к шестигранной Глебовой башне, имевшей проезжие ворота. Сумма длин основания Глебовой башни составляла почти 26 м, а высота – около 13 м [16, С. 369-370].

Малый острог окружала стена Большого острога, стоявшего на земляном валу. По мнению В. Неделина, укрепления последнего были впервые возведены во вт. пол. XVI в., но к 1630-м гг. совершенно развалились. Восстанавливать их царь Михаил Фёдорович поручил воеводе Богдану Норбекову. Преодолев сопротивление местных жителей, не желавших взваливать на себя такую тягость, воевода добился постройки четырёх башен на месте прежних и возведения крепостной стены до высоты боевых балконов. Проезжая башня была сооружена наполовину. На этом работа и застопорилась.

В 1669 г. от Малого к Большому острогу тянулась режа – рубленое укрепление наподобие клетки из брёвен. Территория Большого острога была тесно застроена домами с огородами, принадлежащими стрельцам и священникам. С южной стороны находился земляной вал высотой в 5 м, поверх которого возвышалась деревянная стена с боевыми балконами – обламами. Перед земляным валом находился ров. В состав Большого острога входило пять башен [10].

В Большом остроге с южной стороны стояли две квадратных в основании наугольных башни. В восточной стене имелось двое ворот, чтобы спускаться за водой. Со стороны р. Мцны возвышались три глухие, то есть не имевшие выходов наружу, башни и шестигранная Орловская башня с двумя проезжими воротами, от которой тянулся в одну сторону земляной, а в другую – деревянный «рукав» – защищённый с двух сторон ход [16, С. 371-372]. В соседних с ней Средней и Коровьей башнях были потайные ходы для вылазок.

Согласно статейной описи 1669 г., всего в крепости насчитывалось 6 проезжих и прохожих башен, а также 72 глухих. Длина рубленого города составляла около 539 м. Малый острожек за вычетом башен тянулся на 584 м. Стены большого острога за вычетом башен имели длину в 887 м [16, С. 272-273].

Уже в XVI в. посады, находившиеся за речкой Мцной, были укреплены невысоким земляным валом, мелким рвом и острогом с несколькими башнями и тремя воротами. Поскольку к 1630 – м гг. от них почти ничего не осталось, то основу новых укреплений составил тройной плетень с земляной забутовкой, скреплённый поперечными дубовыми связями. Стену увенчивал боевой балкон с крышей. В ней было три проезжих рубленых  башни – Архангельская, Болховская и Проезжая, и два яруса бойниц. Высота стены составляла более 6 метров. Старый ров был вычищен, углублен и расширен [11].

В рубленом городе находился дом воеводы, склады и храмы – Петропавловская церковь и церковь Параскевы Пятницы. В статейном списке 1669 г. упоминаются хранившиеся в арсенале 19 пищалей и тюфяков – ранних образцов ручных огнестрельных ружей, а также 17 затинных пищалей, т.е. крепостных крупнокалиберных ружей, из которых стреляли из-за тына. К ним прилагались 2454 ядра, 11 бочек пороха, 159 пудов свинца и 27 пудов фитилей. В амбарах хранилось 30 кожаных мешков с солью и запас ржи. В канцелярии воеводы, Съезжей избе, хранились государевы грамоты, указы, памятные записки, челобитные (просьбы и жалобы населения), приходные и расходные книги, материалы судебных дел и решения по ним. В кассе содержались добровольные  суммы денег на выкуп пленных, суммы, присланные государством на разные нужды, штрафы. В числе последних в статейном списке упоминаются 21 рубль 13 алтын, полученные из продажи имущества некоего «денежного вора Ивашки Серебренникова», вероятно казнокрада, который был приговорён к возмещению нанесённого им ущерба путём продажи принадлежащего ему сундука с ценными вещами [16, С. 373-374].

В Малом острожке плотно стояли осадные дворы местных дворян и детей боярских. В мирное время они пустовали и за ними надзирали либо специально приставленные зависимые люди, либо наёмные вольные люди – «дворники». Кроме них, там находились Петровский монастырь, церкви Успения Богородицы и Дмитрия Солунского, а также – Приказная изба, в которой хранился архив города и сидели дьяки, ведавшие делопроизводством. В Большом остроге располагались Стрелецкая, Пушкарная и Воротничья слободы. От Орловских ворот Большого острога до Проезжих ворот Рубленого города тянулись торговые лавки мценских стрельцов, пушкарей и людей иных сословий. По воскресеньям здесь шумел базар. Всего в городе было 62 лавки, 26 прилавков и одна харчевня.

В Мценске насчитывалась также 21 кузница, и все они располагались у Кузнечных ворот. В центре Большого острога находилась торговая площадь с двумя церквями – Троицкой и Рождественской. В городе имелось два государевых питейных двора – один на вышеназванной площади, другой – в Стрелецкой слободе.

За рекой Мцной раскинулся посад Балчуг, также тесно застроенный осадными дворами. Здесь же возвышались церкви Богоявления, Георгия Страстотерпца, Бориса и Глеба, Архангельский женский монастырь. К северу от плетёного города лежала Казачья слобода, часть которой была выделена для осадных дворов, хозяева которых вновь поступили на службу стрельцами в 1630-е гг.

За оврагом Прудище располагался Петровский монастырь, под стенами которого существовала Монастырская слободка, где  находилось монастырское хозяйство.

Уже в XVI в. появились посады и на правом береге Зуши (Новый посад). В этом районе возле пристани находились таможня, Губная (судебная) изба, купеческие склады и амбары, Гостиный двор, кружечный двор. В конце XVII в. на этот берег были переведены и Торговые ряды.

Выше по течению Зуши лежала Затинная слободка, населённая затинщиками – стрельцами из затинной пищали. По соседству располагалась Драгунская слобода. На выезде из нового посада раскинулась Ямская слобода, заселённая ямщиками из Орла [12].

На протяжении XVII в. жизнь обитателей Мценской крепости подвергалась многим превратностям. В 1654 г. моровая язва истребила половину её обитателей [2, С. 269]. В 1681 г. воевода Фёдор Львович Волконский усмирял стрелецкие бунты не только в Мценске, но и в Белёве, и в Болхове [15, С. 272]. В 1695 г. пожар охватил город на обоих берегах реки: «В нынешнем 1695 г., майя в 6-м числе, в шестом часу дни Божиим изволением учинился во Мценску пожар, за рекою Зушею, близ церкви Воскресения Христова, загорелось на дворе у Фёклы дьячки Михайловской жены Максимова и сгорела церковь Воскресения Христова ветхая да колокольня и поповы и всяких чинов людей дворы погорели до реки Зуши… Огонь перекинулся через реку Зушу и згорел девичий монастырь. В нём церковь Вознесения Христова и всякая церковная утварь и кельи и ограда без остатка» [8].

По мере продвижения российской границы на юг, значение Мценска как пограничной крепости снижалось. В её окрестности стали проникать крупные феодалы, правдами и неправдами завладевавшие большими участками земли, на которых стали создаваться феодальные поместья, в которых работали крепостные крестьяне. К концу века крестьяне стали самой большой группой населения края.

Список литературы:

  1. Аниканов В.Ф. На древней земле вятичей. – Мценск, 2000.
  2. Географическо-статистический словарь Российской империи. Сост. по поручению русского географического общества действительный член общества П. Семёнов. – Т.3. – Спб.: в типографии В. Безобразова и комп., 1867.
  3. Городские поселения в Российской империи. – Т.3. – СПб: в типографии И. Вульфа, 1863.
  4. Древняя российская вивлиофика. Издание второе. Часть VII. – М.: В типографии компании типографической, 1788.
  5. Дунаев М.М. На земле великой битвы. – М: Искусство, 1976.
  6. Книги разрядныя по официальным оных спискам, изд. с высочайшего соизволения II отд. Его Императорского величества канцелярии: в 2 тт. –Т.1. – СПб, 1853.
  7. Макашов А. В центре России. – Орёл: ОГТРК, 1994.
  8. Матросов Н. Древняя площадь. // Мц-й край. 02.06.2006.№66-67.
  9. Неделин В. Мценская крепость в 17 в.: рубленый город. // Мценский край. – 1996. – № 9. – 24 янв.
  10. Неделин В. Мценская крепость в 17 в.: земляной город. // Мценский край. – 1996 — №87.- 31 июля.
  11. Неделин В. Мценская крепость в 17 в.: плетёный город. // Мценский край. – 1996. — № 99.- 28 августа; №104. – 10.09.
  12. Неделин В. Мценские посады и слободы. // Мценский край. – 1996 – № 151 – 31 декабря.
  13. Неделин В. М., Ромашов В.М. Архитектурные древности Орловщины. – Орёл, 1998.
  14. Русский биографический словарь: Шебанов – Шютц. Издаваемый Императорским русским историческим обществом. – СПб: Тип. Главного управления уделов, 1911.
  15. Славянская Энциклопедия: XVII в. : в 2 тт. – Т.1. / Автор — составитель В.В. Богуславский. – М.: Олма-пресс, 2004.

16.Статейная опись Мценска, сост. полуполковником Глазуновым при сдаче города воеводе Лутовикову. Писана 1669 г., сентября 21. // Русская вивлиофика или собрание материалов для отечественной истории, географии, статистики и деревней русской литературы, издаваемое Николаем Полевым. В типографии Августа Семёна, при императорской Мед. – Хирург. Акад., 1833. – С. 366-367.

Рисунок Мценского кремля с сайта http://www.fundprinces.ru

[1] Ковалева М.В., к.и.н., доцент кафедры «Социально-гуманитарные дисциплины», МФ ФГБОУ ВО «Приокский гос. университет» (ныне Госуниверситет им. И.С. Тургенева).

Яндекс.Метрика